#106
Решение Совета Адвокатской палаты Ставропольского края от 13 февраля 2017 года (2)
| Регион: | Ставропольский край |
|---|---|
| Итог разбирательства: | привлечение к ответственности(неуточненное); |
| Статья ФЗ: | |
| Статья КПЭА: | КПЭА ст.20 п.1 подп.1; КПЭА ст.21 п.1; |
| Тема: | защита по назначению; неявка адвоката; |
| Дата: | 13 февр. 2017 г. |
| Вид документа: | Решение Совета АП |
Текст документа
Распоряжением президента АП СК 13 февраля 2017 года в отношении адвоката О. в соответствии с требованиями пп.1 п.1 ст. 20 и п.1 ст.21 Кодекса профессиональной этики адвоката возбуждено дисциплинарное производство.
Заявитель жалобы на действия адвоката утверждала, что назначенный для её защиты адвокат не присутствовала при проведении следственных действий, но подписала протоколы.
Квалификационной комиссией в ходе дисциплинарного разбирательства установлено, что адвокат О. по направлению (назначению №…) ЦСЮП АП СК на основании требования дознавателя о назначении защитника в соответствии со ст.ст.50-51 УПК РФ 21 октября 2016 года приняла поручение на защиту К. в ОД ОМВД России по району г. Ставрополя.
Из объяснения адвоката О. следовало, что 21 октября 2016 года она допустила опоздание на следственное действие в отношении К., назначенное на 16 час. 00 мин.; явившись в ОД ОП № 2 УМВД России по г. Ставрополю она, уточнив у подзащитной К. ее позицию по делу о том, что вину та признает, в содеянном раскаивается, но физическую боль причинять потерпевшей не хотела, об обстоятельствах дела и причинах происшедшего говорить не желает, так как в дальнейшем намерена пригласить адвоката по соглашению и настаивает на примирении сторон, о чем желает сделать соответствующую запись в протоколе допроса подозреваемого; после совершения указанных действий они совместно с гр. К. подписали все документы, на которые та ссылается в своей жалобе.
Оценивая доводы письменного объяснения адвоката О. в совокупности с предоставленными протоколами процессуально-следственных действий, квалификационная комиссия признала их неискренними в части непосредственного участия при проведении допроса К. и не приняла во внимание по следующим основаниям.
Из предоставленных участниками дисциплинарного производства протоколов процессуально-следственных действий следует, что разъяснение подозреваемому прав начато в 17 часов 00 минут и окончено в 17 часов 15 минут, допрос подозреваемого начат в 17 часов 15 минут и окончен в 17 часов 46 минут, ознакомление подозреваемого и его защитника с постановлением о назначении судебной медицинской экспертизы начато в 10 часов и окончено в 18 часов 05 минут, ознакомление подозреваемого и его защитника с заключением эксперта начато в 18 часов 10 минут и окончено в 18 часов 20 минут.
Все перечисленные протоколы изготовлены с применением технических средств –ноутбука и принтера, при этом фамилия подозреваемой К. исполнена печатным способом на компьютере, тогда как данные адвоката: фамилия, имя, отчество, номер удостоверения, дата выдачи удостоверения, номер ордера и наименование адвокатского образования его выдавшего, исполнены рукописным способом.
Указанные обстоятельства вызывают обоснованные сомнения в непосредственном участии защитника при разъяснении подозреваемой К. прав, проведении допроса подозреваемой, ознакомлении подозреваемой с постановлением о назначении судебной медицинской экспертизы, ознакомлении подозреваемой с заключением эксперта.
При этом комиссия отметила, что в письменном объяснении адвокат О. даже не указывает, что принимала участие в проведении перечисленных процессуально-следственных действиях.
Таким образом, доводы жалобы о нарушении адвокатом О. норм законодательства об адвокатской деятельности при осуществлении защиты подозреваемой К. нашли свое подтверждение, поскольку подписание протоколов процессуально-следственных действий после их проведения не означает участие в них в качестве защитника.
Адвокат О. привлечена к дисциплинарной ответственности.
